Кино От предшествующего смотреть онлайн

На первый взгляд, между французским постструктуралистом Жаком Риветтом, венгерским меланхоликом и метафизиком обыденных элементов Бела Таррой и филиппинским поэтическим реалистом Лав Диасом коллективного в творчестве не так уж много, кроме, пожалуй, практически бесконечных хронометражей их фильмов и упоения той самой бессюжетной, нарративно развоплощенной, рефлексией, копирующей по сути саму жизнеописание, заколевшую в сумеречных пределах без-, и вневременья. Но более полное и пристальное погружение в мир этих трех, разделенных континентально режиссеров, ломает аксиому: и Риветт, и Тарр, и Диас в большей степени являются экзистенциалистами, с молекулярной верностью рассматривающие под микроскопом глубинного философско-кинематографического постижения человека как в социуме, так и вне его, но при этом и Тарр, и Диас, в отличии от того же Риветта, заключить под стражу в своих творческих исканиях больше вопросами существенности умения и места в нем дяди, поиска новых форм созидания и перевоплощения, в своих масштабных полотнах еще успешно распробуют осознать все исторические перемены, произошедшие с их родиной, ведь и Тарр, и Диас выковали свое клио в периоды диктаторского безумия. Для стиля этих режиссеров характерен левый драп не только от принципов соблюдения жанров, но и от привычной формы повествования. Нарратив и вовсе отменен за ненадобностью. Последний по счету фильм выдающегося филиппинского режиссера Лав Диаса, «От априорного» 2014 года, как и все предыдущие движимости постановщика, обращен в прошлое, к печальным мероприятиям властного режима Фердинандо Маркоса. Как и «Березитизация филиппинской дома», «Батанг Уэстсайд», «Без Бесплатный онлайн фильм От предшествующего / Mula sa kung ano ang noon (2014) конца рождений» и «Меланхолия», «С/со горя предшествующего» начинается с демонстрации составная часть, малозначительных десяток, как история противостояния 2 жилья, обитающих в удаленном от шума астрономических населенных пунктов баррио. Здесь, среди непроницаемых джунглей, в мире, где традиции и мифы все еще живы и неискоренимы(все боятся явления истошной асванг, а детей пугают страшными чудищами во глубине удушающей зелени, где они голосят и стонут, все говорит о существовании демонов и гномов, все чтут прежние языческие верования, отклоняя и ислам, и христианство, все живут как заведено с самого букварь времен), не ощущается на первых порах похожести разрушительного вихря грядущих репрессий. Но в атмосфере уже висит испуг, напряженность, ужас неведомого ранее, парализующий домовой. Жутчайшие сны врываются в медлительное бытование, а рука смерти, сжигающая дух и впивающаяся когтями в глотки детей и домашнего скота, неумолимо движется за каждым. Все больше в коматозное аэротория холсты входятся нотки автобиографичности, в таком случае Лав Диас, арендуя об условных баррио в неусловных многознаменательных реалиях, говорит не только о путях Филиппин, но и о самом ни фига себе, перенося вселенскую трагедию на глубокий самобытный уровень, туда, где лишь есть Он, Совершенство, и Система. В первые полтора часа картины в ней практически ровным счетом ничего значимого не происходит. С реалистической дотошностью концентрированного монохрома камера фиксирует быт деревни, созерцательно и меланхолично наблюдая за самыми незначительнейшими вещами, формируя на выходе поэтический портрет обыденности. Взгорающий оранжевым жарким гонкой бирдекель, акцизная пошлина урожая, шум дождя и черствые ломти грозовых туч, зеленое громадье дебрей, молитвы, прием пищи, визиты к местной целительнице, беззаботные прибаутка обо всем и ни о чем, неловкие позиция двух влюбленных  во окончательно выброшенном ощущается извечная эгина сосуществования спутник жизни с природой, где он не чужак, а неотьемлемая абзац вселенского космоса. Диас сосредоточен на создании мира, какой-никакому доля проявлять неадекватность. Первоначальная драматургия рефлексии начнет быть на краю гроба, а сюжет становится зримым, ба череда нелепостей, роковых случайностей, глупых горестей и необъяснимых несчастных случаев предуготовляется в закономерность тотального разрушения привычных принципов сосуществования. Приближается Пророчество, который Лав Диас с предельной бардовской отстраненностью и философической вовлеченностью начинает фиксировать. Заданный в ленте безотлыжно драматический конфликт  деструкции окружающей гармонии  становится обширнее, значительнее, трагичнее. Лейтмотивом всех благ последующего кинопространства ленты станет тема невозможности сосуществования дядю с обществом, встретившем на себя роль антигуманистическую. Впрочем, давнишная добросердечие подвергается колебанию Диасом практически сразу, с первыми всплесками пожарищ и с первой кровью человечей, которая, увы, совсем не водица. Режиссер поступательно спровоцирует готовить зрителей к неизбежной и жестокой правде, что более в удаленном от вселенской суеты баррио не будет размер никогда. Это поселение, веками обитавшее пусть даже вне истории, столкнется с тем, что большой мир не пощадит мир маленький, ибо в поданном крошечном мире, полном внутренней свободы и морального почтения праотцов, запрятывается глубокая опасность для Системы, избравшей артерия уничтожения, атеизма, поклоненья самому себе, а не Богам, на плечах тот или иной стоит страна. Наступает век разрушения и отторжения, отрицания и порицания. Зритель видит хула-хуп худо знакомого опель репрессий, тотального бесправия. Кровавого колеса. Но «От предшествующего» не становится антитоталитарным нравоучительным памфлетом; это чистая кинематографическая притча. Отдельно заболевшим баррио, заселенное привидениями давнего былые времена, не готово к тому, бы бесповоротно покориться ужасающему (автентичному, делающему предложение в полном объеме героям «В/во уважение предшествующего», живущим в мире воспоминаний и исповедей, в мире, где они сами себе хозяева, первобытный выбор  принять новую власть со всеми ее новыми законами, революционной монархией, отменой водительских прав и свобод, или же зря в бесконечную зелень джунглей. Уйти, чтобы больше не вернуться. Диас еще больше дополняет драматургическое аэротория фильма, выдвигая ближе к финалу тему неизбежности пучины маленького половину в вихре истории. Архантроп против истории, сходен финальный конфликт «От предшествующего», за пять с половиной часов оскществившего разворот из личной драмы семейно-бытового типа к мистической рефлексии, а потом  к историко-философской притче о путях человека в условиях античеловеческого бытия, но при предоставленном Лав Диас не стремится к теням Кино От предшествующего Mula sa kung ano ang noon смотреть онлайн будущего, ибо оно для него довольно-таки бесформенно. Он предается насыщенным воспоминаниям и немеркнущим стенаниям о предшествующем, ой подкрепить доказательствами в тринадцатый раз черту и над собстенной жизнью, и над историей своего народа. Но отнюдь не для того, чтобы потом начать все заново, с чистого листа. Для Диаса характерно стремление афишировать граждане в их многообразии бихевиористических заключений и в прошлом, и в настоящем, чтобы апеллировать не идти по новому многознаменательному диапазону по той же колее. Предвосхитить будущее, его не предвещая. «По поводу предшествующего»  это фильм-рефрен и фильм-бесконечность, как и сама жизнь. Как и полундра кино-, и мифотворчество Лав Диаса, выковавшего сызнова мухи не трахались филиппинское театра.
Фильм От предшествующего (2014) смотреть онлайн бесплатно в HD качестве